И вы любите поэзию - это голосовалка ( в закрепленной записи - https://vk.com/ink__visitor) по второму из очных туров ФилатовФеста . Катерина там вторая, если понравится - можно проголосовать.
В Фейсбуке тоже должна появиться голосовалка, но я я на странице ФилатовФест её пока не вижу, только превый тур, по которому голосование уже закончилось, может позже появится.
Там она читала "Географию" , которую я тут публиковала.
Это тот рассказ, который привёл меня в Неаполь. Прочла - и очень захотелось если не к океану, то хотя бы к морю... Екатерина Годвер. Город Сюрреализм, символизм и море. https://author.today/work/34498 Мой город мне приснился. Большинству людей время от времени снятся сны…
Но многие ли задумывались, о ком именно написал поэт?
С первым героем все просто. Это Василий Верещагин - великий художник- баталист. , история его жизни и кончины хорошо известна. Взрыв броненосца «Петропавловск»
Но если художник - реальный человек с реальной историей, то кто тогда летчик и врач? Выяснить личность летчика оказалось существенно сложнее. Не подходять ни Чкалов, разбившийся в 34 года, и ни Бабушкин, погибший в 45 лет, будучи пассажиром. Уточкин, Серов... Тоже нет.
Никакой более-менее подходящей кандидатуры найти не удается, но предположить, что это некий абстрактный собирательный образ тоже видится не логичным после вполне конкретных личностей художника и врача (хотя, как мы далее увидим, с врачем тоже все не так просто).
Возможно, конечно, что речь не о русских пилотах, а о ком-то из иностранных авиаторов, но это требует отдельного исследования.
Но вернемся к врачу и обратим наше внимание на предполагаемого героя второго четверостишия (ситуацией в мире, увы, располагает). Кто же тот самоотверженный врач - исследователь?
Есть по крайней мере две версии - Ипполит Александрович Деминский (1864 -1912), и более распространенная версия - Абрам Львович Берлин (1903-1939). Читать дальше...
Петька нашел за печкою тетрадку по географии Контуры континентов. Двойки - карандашом… Ясно, что география - дело совсем не графское, Но и, увы, не Петькино; мал для нее еще.
Я в весеннем лесу пил берёзовый сок, С ненаглядной певуньей в стогу ночевал… Что имел - потерял, что любил - не сберёг, Был я смел и удачлив, а счастья не знал.
И носило меня, как осенний листок. Я менял города и менял имена, Надышался я пылью заморских дорог, Где не пахли цветы, не блестела луна. ( Collapse )
Большинству людей время от времени снятся сны – странные сны – и в этом нет ничего необычного. На первый взгляд, ничего необычного не было и в городе. Ничего такого, что делало бы его моим.
История, которую я собираюсь рассказать, тоже будет вполне обычной – но только для тех, кто привык сомневаться в мире вокруг и в себе самом…
Впрочем, не буду забегать вперед.
Итак: однажды мне приснился город; Город-У-Океана. Почему-то во сне мне хотелось называть его Токио, хотя в нем не было ни расцвеченных неоновой рекламой небоскребов, ни многоуровневых автобанов, ни смуглокожих низкорослых хозяев, слишком занятых, чтобы уделять гостям много внимания. Мой Токио был зеленым и малоэтажным. Он охватывал кусочек океана, как ненасытная простейшая клетка – частицу вожделенной пищи.
